Финн в своей безапелляционной манере обрывает ее, утягивая меня к дороге:

— К сожалению, совсем не располагаю временем. Нам с Тони нужно ехать.

Я не сопротивляюсь, когда под тяжелым гнетом маминого взгляда он тянет меня к машине. Сейчас его рука — моя единственная в мире опора.

— Ты в порядке? — спрашивает негромко, когда мы отъезжаем от здания, и фигура мамы, застывшая в немом осуждении, пропадает из виду.

— В порядке.

Финн никак не комментирует мою ложь, но когда я отрываю взгляд от коленей и поднимаю глаза, вижу перед собой протянутую салфетку.

На безопасном друг от друга расстоянии мы входим в ресторан, направлясь к столу, за которым сидит Анжела в компании седовласого импозантного мужчины в строгом костюме.

— Ох, стильное лицо! — громко восклицает Анжела, быстро прикладываясь румянами к моим щекам. — И Финн здесь. Приятно видеть мою любимую парочку. Тони, знакомься, это Бретт Шейвуд, мой давний друг и по совместительству главный редактор журнала Блисс.

Мужчина встает и обаятельно улыбаясь, подает мне руку:

— Очень приятно, Тони.

— Мне тоже, мистер Шейвуд, — отвечаю на рукопожатие, молча любопытствуя о причине его присутствия.

— Я, пожалуй, дам вам обсудить дела, а после…

— Ради бога, Бретт! — фыркает Анжела, небрежно хлопая белоснежной ладонью по столу. — Скажи то, что хотел. Я могу подождать.

Мужчина слегка откашливается и собирает пальцы в замок, глядя на меня:

— Анжела мне все уши прожужжала о девушке со стильным лицом, которое могло бы достойно украсить любую обложку. Потом мне на стол попали твои последние фотографии для Калзеди, и я был впечатлен. В связи с этим мне бы хотелось, чтобы ты стала августовским лицом нашего журнала.

Я перевожу изумленный взгляд с него на Анжелу, и когда не нахожу в их лицах намека на шутку, вопросительно смотрю на Финна. На его губах играет легкая улыбка, и он слегка приподнимает брови:

— Думаю, мистер Шейвуд ждет твоего ответа, Тони.

Я не тщеславна, но… Это же обложка. Я немного слышала о Блисс: это модный рекламный журнал с многотысячным тиражом. Его лицами становятся как минимум известные люди. Просто невероятно, что они выбрали меня.

Я забываю о том, что моя семья считает меня предательницей и интриганкой, и даже свою обиду на Финна. Удивительно, что когда жизнь дает глубокую трещину, вдруг случается подобное чудо.

Улыбаюсь и киваю:

— Для меня это большая честь, мистер Шейвуд..

глава 30 

Тони

Наверное, работа не может заменить все, но на данный момент в моей жизни именно так и происходит. Она заменяет мне семью, личную жизнь и развлечения. Каждое день я встаю в шесть утра и засыпаю глубоко за полночь, уткнувшись головой в ноутбук. Мой проект почти завершен, но каждый раз, штудируя его от начала и до конца, я обнаруживаю новые недочеты. Новоявленный перфекционизм удивляет меня саму, но, наверное, по-другому быть просто не могло. Для меня это больше, чем клиентский заказ: в нем вся моя душа, мои эмоции, мое вдохновение.

Я выхожу из такси около редакции Блисс, где сегодня запланирована моя первая пробная фотосессия. Я очень волнуюсь, что хроническое недосыпание отражается на моем лице, и фотограф попросту меня развернет. К счастью, этого не происходит: меня усаживают перед зеркалом, где профессиональными взмахами кисточки и расчески из обычной двадцатидвухлетней девушки превращают в звезду модного глянца.

Хотя нет ничего сложного в том, чтобы менять позы и играть мимикой, я чувствую себя вымотанной. Поэтому когда фотограф тянет вверх два больших пальца, давая понять, что результат его устраивает, я неприлично громко вздыхаю.

Возвращаюсь в гримерку, чтобы переодеться, но меня отвлекает мелодичный стук в дверь. На пороге стоит коротко стриженная девушка, по виду немногим старше меня, в обрамлении стильного костюма и модной дизайнерской оправы.

— Мисс Эллис, — сдержанно улыбается, не делая попытки войти внутрь. — Прошу прощение за вторжение. Я Эрин Робертс, корреспондент Блисс. Я к вам по просьбе мистера Шейвуда. Уделите мне несколько минут?

— Конечно, Эрин, — жестом приглашаю ее войти внутрь. — О чем, собственно, речь?

Девушка опирается на трюмо, заставленное баночками с косметикой и прижимает в груди планшет:

— У нас только что закончилась рабочая планерка, на которой мы обсуждали предстоящий выпуск журнала. Мистер Шейвуд рассказал, что помимо съемок вы работаете над крупным рекламным проектом, и в связи с этим, мы решили, что было бы интересно взять у вас небольшое интервью, чтобы немного познакомить нашего читателя с лицом августовского номера. Вдохнуть в него личность. Как вы смотрите на то, чтобы ответить на пару вопросов? — она улыбается и успокаивающе добавляет: — Ничего компрометирующего и провокационного, обещаю.

Я раздумываю всего несколько секунд, прежде чем согласиться. У меня никогда не брали интервью, и это как минимум интересный опыт. И, возможно, это поможет в моем трудовом будущем.

Эрин передает мне список намеченных вопросов, ответы на которые я обещаю прислать в течение недели, после чего финальный текст пришлют мне на согласование. Приезжаю в офис и закрываюсь в кабинете с Джорджем: он должен предоставить материал с учетом моих правок. На экране десяток моего мобильного горит десяток пропущенных звонков и несколько неотвеченных сообщений, но я решаю, что разберусь с этим позже. Не хочу отвлекаться.

Я вспоминаю об обеденном перерыве, когда руки начинает потрясывать от голода. Говорю Джорджу, что мы продолжим обсуждение позднее, и мы вместе покидаем мой кабинет.

По пути к лифту меня застигает звонок. На экране мигает номер Пола, парня Соф, и от чего-то сердце прокалывает иглой. Наверное, потому что за все время нашего шестилетнего знакомства Пол звонил мне от силы два раза.

— Пол? — выстукивают губы. — Все в порядке?

Прерывистое дыхание на другом конце заставляет стиснуть пальцы на телефоне сильнее и заточить слух.

— Софи…Она в больнице. — голос Пола глухой и прерывистый, как если бы он пытался задушить всхлип. — Попала в аварию…на шоссе Парквей.

Кожу продирает леденящий озноб, и пальцы немеют. Пытаюсь ухватить слова за невидимый хвост, но они вязнут в трясине беспорядочных мыслей: Софи…авария…плачущий Пол…нет, ерунда…Софи прекрасный водитель… Это какая-то нелепая шутка, которую мне хочется расслышать.

— Где она? — сиплю, упираясь трясущейся рукой в стену.

— Берлингтон…Я продумал, ты должна знать.

Я не помню, как оказываюсь в такси. Не помню ни минуты из нашей поездки до госпиталя. Бесцельно тычу в экран телефона, глядя на неотвеченные сообщения. Два из них от Софи с предложением встретиться. Я игнорировала их, оправдывая себя тем, что из-за проекта у меня совсем нет времени, и что я обязательно встречусь с ней, но позже. Идиотка.

Я поднимаюсь на этаж, где, как мне сказали, находится реанимация, и сразу утыкаюсь взглядом в Пола. Он сидит в кресле, съежившийся вдвое, обхватив голову руками до белизны в костяшках. Родители Софи несколько лет назад переехали в Таллахасси, поэтому здесь их нет. Они, наверное, с ума сходят.

— С ней все будет хорошо, — произношу с ложной твердостью, сжимая его плечо. — Это же Соф. Она, наверное, просто потеряла сознание от злости.

Пол никак не реагирует на мой напускной оптимизм, лишь опускает голову ниже.

Если бы меня спросили, что мучительнее всего на свете, я бы не задумываясь назвала две вещи: ожидание и неизвестность. Я не допускаю мысли о худшем. Мозг сам выставляет защитный ограничитель, не позволяя ни на секунду поверить, что Софи может уйти. Умирают, будучи больными или слабыми, уставшими от жизни. Умирают те, кому неинтересно жить. Но Софи, с ее неиссякаемой энергией, которой хватило бы, чтобы согреть небольшую планету, с ее грандиозными планами покорить каждую точку земного шара, с ее завидным умением крепко стоять на ногах…Она просто не может.