Я немею на месте и перевожу беспомощный взгляд на Финна. Мне кажется, что на моем лбу зреет неоновая надпись «Предательница», которую сестра без труда прочтет, едва переступив порог кабинета. В его лице нет ни унции паники или смущения. Финна словно не касается тот факт, что нас едва не застукала целующимися его девушка. Все, что я вижу в его красивых чертах сейчас — это раздражение.

— Входи, Кимберли, — ничего не выражающим голосом произносит он, рывком открыв дверь. — Чем обязан?

Сестра застывает на пороге, когда ловит в фокус меня, съежившуюся возле кресла. Несколько раз моргнув длинными ресницами, переводит взгляд на Финна, потом снова на меня и начинает улыбаться.

— Тони! Просто отлично, что ты здесь! — восклицает радостно, проходя внутрь, по очереди расцеловывая нас в щеки. — На самом деле, я к тебе и приехала. Хотела пригласить на ужин. Ты ведь уже заканчиваешь? Отец говорил, что ты работаешь над каким-то серьезным проектом. Надеюсь, ты не сильно устала и найдешь время для сестры?

Я готова провалится сквозь землю от стыда. Если предательство четырехлетней давности можно было объяснить моей подростковой впечатлительностью, то сейчас для меня нет ни единого смягчающего обстоятельства. Я не смогу провести с сестрой наедине даже пятнадцати минут — она мгновенно прочтет вину в моих глазах, а я не хочу подставлять Финна.

— Прости, очень устала сегодня, Ким. — бормочу, с вожделением поглядывая на дверь кабинета. — В другой раз, хорошо? Сейчас я мечтаю очутиться дома.

Сестра приоткрывает глянцевый рот, чтобы сказать что-то еще, но властный голос Финна разрубает ее попытку на части:

— Дождись меня, Тони. Нужно поговорить.

Вижу в глазах Ким растерянность и немую боль, и чувство вины мгновенно хлещет по совести солеными розгами. Какого черта он творит? Для чего делает ситуацию только хуже?

— Не могу, Финн, — стараясь не выдать собственной паники, направляюсь к двери. — Я договорилась с Джорджем, что он довезет меня до дома.

Это ложь, хоть и не стопроцентная. Джордж Кейв пару раз и правда подвозил меня домой, когда мы засиживались допоздна, но оба раза инициатива исходила с его стороны, и мы никогда не договаривались об этом заранее. Но в этот момент это единственное, что пришло мне в голову, чтобы смыть пятна подозрений в мечущемся взгляде сестры.

Выскальзываю за дверь и со всех ног бегу по коридору в свой кабинет. Хочу исчезнуть, оказаться в своей постели и зарыться с головой под одеяло, оставив голодных воронов совести парить где-то в воздухе.

— Эй, как все прошло? — окликает меня появившаяся голова Джорджа из двери соседнего кабинета. — Что-то вы долго.

— Все прошло замечательно, — говорю на автомате, — Проект одобрили.

— Так это же прекрасно, Тони. — худощавое лицо становится озабоченным. — Знаешь, ты выглядишь бледной. Перенервничала?

— Есть немного. — киваю и чувствую очередной прострел паники в нервах, потому что из коридора доносится звук грохающей двери вперемешку с голосами сестры и Финна. — Извини за просьбу, — с мольбой смотрю на него. — Не мог бы ты довезти меня до дома? Я совсем без сил.

Джордж колеблется секунду, бросая настороженный взгляд в направлении шума, но быстро соглашается:

— Конечно, Тони. Если ты готова, то можем идти прямо сейчас.

— Встретимся внизу, — вымучиваю улыбку. — Только выключу компьютер и заберу сумку.

Через пятнадцать минут я выхожу на парковку и ищу глазами синий седан. Слышу короткий гудок клаксона и оборачиваюсь: Джордж энергично машет мне с водительского сидения. Поправив на плече сумку, быстрым шагом направляюсь к нему, когда мой локоть больно врезается во что-то твердое. От неожиданности дергаюсь в сторону, но железная хватка Финна пригвождает меня к месту:

— Какого хрена ты едешь с ним? Я просил меня подождать.

Обычно непроницаемые черты искажены такой яростью, что мне становится немного страшно.

— Ты делаешь мне больно. — произношу ровным голосом и демонстративно перевожу взгляд на руку. Финн прослеживает за ним, в глазах сквозит замешательство, словно для него собственная грубость тоже явилась неожиданностью, после чего захват на моем локте ослабляется.

Вдыхаю глоток придуманного спокойствия и расправляю плечи:

— Напомню, что я не должна тебе ничего объяснять, Финн. Разреши пройти, пожалуйста.

Пытаюсь его обойти, потому что избавиться от его близости — жизненная необходимость, но Финн снова перехватывает мою руку:

— Ты ведь знаешь, что у Кейва есть девушка, правда?

Изумленно смотрю на него, пытаясь найти проблеск юмора в его глазах. Серьезно? Он думает, что я завела роман в офисе? Я понятия не имела, что и Джорджа есть девушка: он никогда ней не упоминал, да и меня, признаться, его личная жизнь не интересовала.

— Твои намеки мне не нравятся, Финн. — говорю как можно холоднее. — И лучше бы тебе не развивать эту тему дальше.

— От чего же, Тони? — зло рычит Финн, сжигая меня взглядом. — Потому что чужие парни твоя слабость?

Лучше бы он залепил мне пощечину. Лучше бы ударил кулаком, чем сказал такое. Гортань моментально сковывает удушающий спазм, не дающий вздохнуть и выдохнуть, и нос начинает больно колоть, пока я растерянно разглядываю его лицо. Где тот парень, который всего час назад говорил, что гордится мной? Который смотрел на меня так, словно я действительно для него важна. Чем я заслужила эту жестокость от него? И почему у меня такое чувство, словно меня предал близкий человек?

— Просто пропусти меня, Финн, — сиплю, быстро опуская глаза в асфальт, потому что влага уже разбухает в слезных каналах. — И пожалуйста, с этого момента держись от меня подальше.

Наверное, нужно было ответить что-то язвительное, ударить в ответ так же больно. Сказать, что он не имеет права меня упрекать, потому что не меньше чем я виноват в случившемся. Но мне так плохо, что на показную браваду и лживую язвительность просто нет сил. Поэтому впервые за три года я позволяю себе такую роскошь, как слезы, пока, сбивая каблуки уношусь с парковки, преследуемая непонимающим взглядом Джорджа.

глава 15 

Финн

В эту ночь я совсем не сплю. В чем смысл закрывать глаза, если это не сможет выключить кадры потерянного лица Тони, поставленные на бесконечную паузу. Мой собственный ад, из которого не спастись. Тянусь рукой за сигаретой, но даже смятая пачка насмехается над моим идиотизмом чернеющей пустотой.

Жалею ли я, что сказал те слова Тони? Конечно, жалею. Извинюсь ли я за них? Вряд ли. Я не привык просить прощения, потому что считаю слова слабым утешением. Нельзя просто сказать «извини» и думать, что совесть чиста. Тони не забудет мне этой в гневе брошенной фразы. И будет права.

Я редко теряю контроль над эмоциями, но стоило мне представить как она запрыгивает в машину и улыбается сальным взглядам Кейва, у меня просто снесло крышу. Мое самообладание оказалось совсем к такому не готово.

В детстве отец подарил мне на день рождения коллекционную модель Феррари Модена 360. Точная копией своей оригинальной версии, отлитая из металла в пропорции 1:43, с крутящимися дисками, открывающимися дверьми и кожаным салоном. Я даже поначалу боялся открыть упаковку, настолько была она была прекрасна. Когда, автомобиль, наконец, оказался в моих руках, набежали остальные дети, приглашенные на праздник, и стали пытаться отнять ее у меня, потому что тоже желали поиграть с этой красавицей.

Но я не хотел делиться своей Феррари ни с кем. Она была настолько безукоризненна в своем алом глянце, что мне хотелось наслаждаться созерцанием в одиночестве.

Я сказал, что никому ее не дам, и ушел в другую комнату. Через минуту ко мне подошел отец и строго заявил, что я не должен быть жадным эгоистом и позволить гостям поиграть с ней. Я отказался. Тогда он забрал у меня игрушку, сказав, что я получу ее лишь когда научусь вежливости. В тот день я впервые подрался. Разбил носы двоим приглашенным приятелям, за то что из-за них меня лишили лучшего подарка, что мне дарили.